Описание рабочего дня глазами журналиста
Прошло уже много времени с того момента, когда наши телевизионные каналы баловали нас какими-либо сериалами о такой ветви российского здравоохранения как «Скорая и неотложная медицинская помощь», все что сейчас нам показывают о медицине и жизни медиков это проект компании СТС под названием «Я лечу». Однако и в этой, не передающей полностью смысл профессиональной и личной жизни медиков, киноленте более-менее точно отражен основной смысл – медработники – те же люди, со своими радостями и проблемами, которые посвятили свою жизнь, время и здоровье спасению наших с вами жизней и здоровья. Для многих из них эта работа – смысл их жизни, ведь не зря самой крылатой из классических фраз в их среде было «Служа другим, сгораю сам». Именно это выражение более
точно отражает работу сотрудников самой опасной и проблемной сферы здравоохранения – службы «скорой помощи». У многих есть претензии к сотрудникам этой службы, многие боготворят ее, но не многие пытались окунуться в глубь проблем этой службы, а следовательно и как следствие людей, как или иначе сталкивавшихся с оказанием «скорой» медицинской помощи. Мы постарались по максимуму вжиться в роль сотрудника «скорой» помощи и посмотреть на проблему изнутри. Все сотрудники подразделяются на 2 группы – центральная диспетчерская служба (оперативный отдел) это и есть то пресловутое «03», куда попадают набирающие этот номер, в функциональные обязанности, которой, входит прием вызовов, обработка информации и передача их на районы, здесь же находится дежурный администратор городского управления здравоохранения (тел.: 233-96-01); и районные подразделения (подстанции скорой медицинской помощи), с которых и происходит непосредственный выезд бригад на вызов. Для того, чтобы вживую увидеть работу сотрудников «03» мне пришлось «откатать» сутки вместе с одной из районных бригад.
Как и у любого сотрудника, мой «рабочий» день начался с раннего утра. Для справки отмечу, что вследствие круглосуточного режима работы бригад, и, для исключения необоснованных задержек вызовов, пересмена сотрудников бригад осуществляется в два этапа, а если быть более точным 6.30-7.00 и 7.30-8.00. таким образом, пересмена первой волны перекрывается бригадами второй и наоборот.
И так, мы на подстанции.
На часах 6.45. Подстанция возвращается потихонечку к жизни. Первая волна пересмены в полном разгаре. Уходящие бригады домывают автотранспорт, оборудование, заправляют медицинский ящик, вновь пришедшие заполняют положенную документацию. На всей территории не слышно ни одного лишнего шума, так как в комнатах отдыха еще спят сотрудники второй волны.
6.55. Мы уже возле машины. Идут последние приготовления перед выездом. Старший фельдшер делает последнюю проверку бригады и оборудования перед выездом на «линию». В 7.00 старшего по бригаде вызывают в диспетчерскую, и, через пару минут, он уже возвращается с картой вызова. Мы грузимся в машину и выезжаем на первый вызов. Сотрудники бригады недовольны, так как повод к вызову явно нельзя назвать скоропомощным – 24 года, температура. Едем в сады. Потратив 20 минут, выезжаем из садов, чтобы взять новый вызов.
7.42. Повод к вызову – 49 лет, сердце. Едем. Адрес находится не далеко, и, вследствие отсутствия пробок на дорогах доехали быстро. Поднимаемся на этаж (7 этаж, лифт не работает). Нас встречает больная. Со слов, опытный гипертоник, говорит, что ей плохо, болит голова, тошнит. Врачи измеряют давление – повышенное, делают необходимые инъекции, однако дать рекомендации больной - категорически отказываются, так как назначением лечения занимается участковая служба поликлиники, а «Скорая помощь» оказывает только экстренную помощь.
8.30. Снова в машине. Берем вызов. На этот раз другой конец района, повод - 13 лет, болит живот. Приезжаем. Ребенок, страдающий гастритом, взял за привычку, просыпаясь по утрам, есть сладкое. Сегодняшнее утро было не исключение. Однако до приезда «Скорой» сестра дала выпить ему 2 таблетки «но-шпы» и ему стало лучше, и, жалоб он уже не предъявлял. Доктор осматривает его, дает рекомендации, мы прощаемся и уходим.
9.04. Мы снова в машине. На этот раз рация не молчит. Город медленно просыпается. Доктор отзывает подстанцию. Нам диктуют новый вызов – 23 лет, температура, болит живот. На месте через 10 минут. Доктор осматривает больную, проводит предварительный опрос, ставит предварительный диагноз и, принимает решение о госпитализации в стационар.
10.00. Снова на районе. В кармане у доктора новый вызов, который он взял по телефону из приемника больницы. На этот раз повод к вызову – 42 года, отнялась речь. Приезжаем. Со слов сотрудников бригады – больной хроник, злоупотребляющий алкоголем. Поднимаемся в очередную малосемейку. Лифт снова не работает. Встречает чуток выпивший «пациент», который рассказывает такую историю. С утра почувствовал себя плохо, отметил слабость в конечностях и онемение лица, обратился за помощью в поликлинику, находящуюся в соседнем доме, однако в регистратуре в приеме ему отказали и посоветовали идти домой и вызывать «Скорую». Врач осматривает его. Ничего серьезного, требующего экстренной госпитализации у него не обнаружилось, и, доктор вместе с пациентом идет в поликлинику. На этот раз разговор регистратуры с пациентом идет совершенно другим путем. То ли наличие сотрудника «Скорой» играет здесь не последнюю роль, то ли вызов заведующей так повлиял на сотрудников поликлиники, но пациента не только регистрируют, но еще и лично ведут к кабинету невропатолога.
10.38. Снова отзыв и снова вызов. На этот раз – 48 лет, отнялись ноги. Со слов врача, здесь живет очередной «больной», который вызывает «Скорую» лишь для того, чтобы попробовать выпросить сильнодействующие лекарства. Этот раз не становиться исключением. Со слов «пациента» у него очень сильно болит нога. Однако все обычные болеутоляющие средства принимать он отказывается, и требует уколоть ему «трамал» и «чтобы поспать». Доктор категорически отказывает ему в этом, и, сделав укол «кетонала», прощается с пациентом.
11.05. Еще только подходя к машине, слышим, как зовет свои бригады по рации диспетчер, пытаясь найти освободившуюся. Медики бросаются к машине. Как потом объяснил один из сотрудников, когда работает опытный диспетчер, он позволяет себе такое только в случаях действительно экстренного вызова. Отзываемся. Диспетчер дает вызов – ДТП, пожар. До вызова конечно ехать далековато, но мы единственные освободившиеся. Машина с сиреной и проблесковыми маячками срывается с места. Подъезд к месту происшествия затруднен, из-за сразу же образовавшейся автомобильной пробки. Идем по встречной. В нас чуть не въезжает белоснежный «Порше» с красивым номером 888, водителю которой надоело стоять в пробке, и, он, не взирая на двойную сплошную линию разметки, выезжает перед нами на встречную полосу. Наш водитель еле успевает нажать на педаль тормоза. Наконец мы доезжаем до места дорожно-транспортного происшествия. Дорога перекрыта сотрудниками ГИБДД. К месту происшествия стягиваются наряды противопожарной охраны и «Службы Спасения». Посреди дорожного полотна стоит иномарка, столкнувшаяся с «Газелью», обе машины объяты пламенем. В стороне, на обочине лежат пострадавшие. Медики бригады сразу же начинают оказывать им помощь. Вот здесь я почувствовал себя «балластом» в бригаде. Действия бригады были отточены и профессиональны, с четким распределением обязанностей. В то время как врачи оказывали помощь пострадавшим, водитель переписывал номера разбившихся машин, данные водителей, искал старших на месте ЧС, так как на таких происшествиях всегда несколько старших – от ДПС, от пожарных, от спасателей, от «Скорой» если пострадавших много. На этот раз пострадавших было пятеро. Трое – в очень тяжелом состоянии. Врач по рации вызывает на себя еще бригады. Через 5 минут первая бригада подъезжает – доктор передает им самого тяжелого, и, они с сиреной растворяются в дыму, увозя больного в стационар. Еще через 3 минуты подъезжает вторая бригада – они берут на борт двух пострадавших. Наша бригада с двумя пострадавшими остаются на месте ДТП. Через несколько минут пожар полностью потушен, и, начальник штаба на пожаре отпускает бригаду «Скорой». Врач ставит в известность старшего врача, перечисляя данные о ДТП, фамилию начальника штаба и фамилии пострадавших, госпитализируемых нашей бригадой. Через 12 минут мы уже в приемнике сдаем больных. Наша машина требует обработки, так как вся испачкана кровью. После обработки врач просит разрешение диспетчера отправиться на заправку.
12.15. Мы снова отзываемся, и, получаем вызов – женская консультация, транспорт. Приезжаем в поликлинику, получаем больную. Определившись с диагнозом и базой для госпитализации, врач женской консультации передает нам больную и, погрузив больную в машину, везем ее в стационар, находящийся на другом конце города. Госпитализация, вследствие наличия пробок на дорогах,заняла около 1,5 часов.
13.58.Только вернулись на свой район. Отзываемся – дают сразу два вызова. В одной квартире температурят 2 ребенка. Приезжаем. Становиться известным, что дети болеют уже более 4 дней, в поликлинику не обращались, лечение не получают, только каждый день вызывают «Скорую», чтобы снизить температуру. Помощь детям оказана, врачом бригады вызван педиатр из поликлиники. Прощаемся. По телефону доктору звонит старший врач, прося срочно отозваться, так как рядом есть скоропомощной вызов.
14.30. Получаем скоропомощной вызов – 1 год, инородное тело глотки, задыхается. Влетаем в машину, врач сразу объясняет водителю сложившуюся ситуацию, и, мы пулею летим на этот вызов. Снова не работает лифт. На этот раз этаж 5. Бригада, выскакивает из машины, и схватив оборудование для проведения реанимационных мероприятий поднимается на адрес. Однако опасения были напрасны. Нас встретила молодая мамочка с замечательным карапузом на руках, с ее слов, примерно полчаса назад ребенок игрался на полу, и, на 10 минут был оставлен без ее присмотра, а когда вернулась, ребенок попперхивался. Доктор осматривает ребенка, ничего угрожающего его жизни определить не удалось, однако согласно приказам дети до года с таким диагнозом подвержены 100% госпитализации.
16.22. Диспетчер снова ищет свободные бригады – значит, что-то серьезное. Доктор принимает решение об отзыве, хотя до своего района обслуживания мы еще не доехали. Отзываемся – диспетчер уточняет наше точное место нахождения – и, позвав еще пару раз свободные бригады, принимает решение отдать этот вызов нам. И, вот мы уже счастливые обладатели нового вызова – травма грудной клетки, возможно огнестрельное ранение. Снова, под звук сирены и синее мерцание маячков летим по улицам города. Не прошло и 10 минут как мы уже находимся на адресе – спасибо профессионализму водителя. По приезду видим мужчину примерно 40 лет, пытающегося сидеть, при этом держа руку на поврежденной половине грудной клетки. С его слов, примерно 25 минут назад, сам, с целью суицида
выстрелил в себя из своего травматического пистолета «Макарыч». От оказания медицинской помощи категорически отказывается, угрожая сотрудникам бригады, наведя на них пистолет. Меня просят выйти в коридор, чтобы находиться в более безопасном месте. Бригада начинает заговаривать самоубийцу, в это время предупрежденный мною водитель вызывает по рации сотрудников милиции. Через несколько минут разговоров, когда состояние больного стало крайне тяжелым от большой кровопотери, появился акроцианоз, доктор принимает решение о захвате последнего, и, подав знак фельдшеру, наваливается на пострадавшего. В это время фельдшер фиксируя руку с оружием, перехватывает последнее, и, эластичными бинтами фиксируют больного. Тут же больного осматривает врач, прогноз не благоприятный. Ему накладывают окклюзионную (не пропускающую воздух) повязку, обезболивают наркотиками, и, поставив, в каждую руку, по венозному катетеру, подключают капельницы. Прибегает водитель с носилками, на которые перекладывают больного с пола, и уже на них грузят в салон «Скорой». Жену, неудачного самоубийцы, вызвавшуюся ехать вместе с ним в больницу доктор сажает в кабину. По рации предупреждаем, чтобы в приемнике встречала реанимация. И вот под вой сирен мы «летим» в стационар. Я вместе с женой пострадавшего сижу в кабине, через стеклянную перегородку наблюдая, как бригада «колдует» над телом больного. Едем быстро, однако, не без проблем. На часах почти 5 часов, и, на дорогах, уже образуются автомобильные заторы, всему виной дорожные работы, проводимые в нашем городе, почему-то, только в часы «пик», а не как в других городах – по ночам. В результате – на госпитализацию приходится потратить 15 минут, в приемнике нас уже ждут. На своих носилках ввозим больного в приемное, продолжая его капать, так как он все это время находился в состоянии шока. Тут же подходят врачи-реаниматологи и врачи отделения торокально-сосудистой хирургии. Бригада передает больного врачам стационара. Фельдшер пошел отмывать машину от крови и очищать от последствий оказания помощи. Врач, вызывает ответственного администратора больницы, чтобы передать под опись пистолет и патроны. На этот вызов со всеми отягчающими последствиями мы потратили около часа.
17.25. Снова свободны. Бригада по рации просит разрешение пообедать – получен отказ, и, снова вручают вызов – уличный – травма ноги у мужчины. Приезжаем на адрес. Нас встречают сердобольные старушки, и, показывают дорогу до подвала. Там нас встречает личность, не обремененная местом жительства, работой и другими социальными проблемами. С его слов, уже дня три не может ступить на ногу. Сейчас поднялась температура. Просим снять обувь. То, что я там увидел, долго еще будет сниться мне в кошмарных снах, однако на бригаду это не произвело такого сильного впечатления. Оно и понятно, после того, чего они насмотрятся за каждые рабочие сутки. Доктор осматривает ногу, делает назначения фельдшеру, ногу обрабатывают, «грузят» больного в машину и снова везем в стационар.
18.15. Нас снова отзывают. Мы на связи, нас спрашивают, где мы находимся, и, просят заехать на подстанцию, - поменять шприцы. Лица сотрудников бригады просто начинают светиться. Я удивлен наступившими метаморфозами. Фельдшер объясняет мне, что это означает, что настало таки время пообедать. Заезжаем во двор подстанции. На парковке стоят несколько машин. На подстанции в глаза сразу бросается в глаза диспетчер. Они приходят к 8 утра, поэтому, выехав с бригадой, я не видел ни ее, ни старшего врача. На вид, она похожа скорее на добрую бабушку, чем на должностное лицо. Однако, только приехав, бригада пошла к ней, отметится о приезде, и, поздороваться. Фельдшер протянул ей рожок «Большого папы», купленного специально для нее по дороге. «Подхалим линейный,- прозвучало в ответ, но на серьезном лице диспетчера проскользнула улыбка – карточки мне, шприцы в емкости, сами за стол, передышка не будет долгой». Сразу же проходим в столовую. В ней находится сразу несколько бригад, все дружно орудуют столовыми приборами. Нашу бригаду встречают приветливо, медики и водители начинают здороваться друг с другом, так как с утра они впервые встретились. Врачей нашей бригады начинают спрашивать о вызове с огнестрелом, начинается обсуждение, однако прием пищи никто не прекращает.
Я встал возле двери, так как взять что-нибудь перекусить так и не додумался, а пойти в комнату отдыха не мог, так как не знал где она. «А ты что стоишь? – раздался голос «моего» врача – бери быстро приборы и посуду в шкафу, и, быстро за стол. И не стесняйся. Сегодня ты скоропомощник, а у нас как при коммунизме – одна семья, и, все у нас общее …». Я скромно подошел к столу, «наш» фельдшер уже нес мне свободный стул из диспетчерской… Прием пищи, занял 20 минут, за это время за столом не прекращались шутки, легкие перепалки, споры по тактике оказания помощи. За это время диспетчер несколько раз заходила в столовую с картами вызовов, и, бригады уходили, их место занимали вновь прибывшие. Каждые вновь прибывшие были такими же доброжелательными и веселыми, как и ушедшие…
18.37. И вот настал черед нашей бригады. По селектору диспетчер громко называет номера двух бригад – нашей и бригады интенсивной терапии, и повод - ДТП, 2 пострадавших. Бригады вскакивают, и, оставив на столе недопитый чай и недоеденные бутерброды бегут в машины, на ходу забирая карты вызовов у диспетчера. Едем колонной. На месте ДТП действительно 2 пострадавших – отец и сын. Оба тяжелых, однако, отец, зажат рулевой колонкой в машине. Врачи обеих бригад, посовещавшись, принимают решение о том, что БИТы забирают ребенка и везут его в стационар, наша же бригада оказывает помощь отцу на месте и после приезда МЧС – госпитализирует. Спасатели
приехали быстро. За это время больному уже начали оказывать квалифицированную медицинскую помощь. За 10 минут работы пневматических ножниц фирмы «Халматра», разбитая машина окончательно превращается в груду покореженного металлолома. Пострадавший наконец то вызволен, и, при помощи бригады спасателей его аккуратно грузят на носилки, и, в очередной раз, мы едем в родное для любого работника службы «Скорой» место – БСМП №2, где нас встречают уже как родных. Сдав больного, мы выходим к машине. Врач достает сигарету, тут подъезжает еще одна бригада с «нашей» подстанции. Врачи тихо переговариваются между собой, курят, фельдшера наводят порядок в салонах своих машин, пополняют запасы перевязочного материала, шприцев. Через 5 минут, бригады вновь готовы к вызову любой сложности.
19.32. Снова отзываемся. Дают вызов – плохо гипертонику. Очередной поликлинический вызов. Далее в течении 3 часов было обслужено еще 4 таких вызова. Общий объем обслуженных вызовов – 19 штук, на спидометре – 178 км. Я просто валюсь с ног, что же испытывают настоящие работники «скорой», которые помимо прочего носят еще и свое оборудование. В качестве справки – укладка врача скорой медицинской помощи УМСП-01-П (такой оранжевый чемоданчик) при полной заправке весит порядка 25 кг. А ведь им еще надо осмотреть больного, сделать заключение, назначить лечение, при всем этом еще и постоянно неся ответственность за жизнь пациента.
23.00. Заезжаем на подстанцию, чтобы сдать карточки. На подстанции мы единственная бригада. Врач уходит в столовую пить чай и дописывать карточки, фельдшер с водителем садятся играть в длинные нарды. При всей сегодняшней нагрузке у них еще хватает сил улыбаться и шутить. Я начинаю дремать сидя в кресле. Фельдшер отзывает меня и предлагает прилечь на его кушетку, но предупреждая о возможности вызова. Я решаю продолжить сидеть в кресле. Не прошло и получаса, в комнату отдыха заходит старший врач и просит фельдшера найти доктора, так как поступил вызов.
23.25. Выезжаем на адрес. Возле забора детского сада находим пьяненького мужчинку, лежащего лицом вниз. Вся одежда у него окровавлена. Здесь же находится наряд ППС, который и вызвал «Скорую». Со слов очевидцев – мужчинку видели в ближайшей пивной палатке, потом он, куда то ушел, а примерно 40 минут назад вернулся, но, споткнувшись, упал, ударившись головой об асфальт. Врачи «Скорой» и нашатырный спирт быстро приводят больного в чувства. Ему обрабатывают рану на голове, накладывают повязку. Однако больной начинает буянить – срывает наложенную повязку, ругается матом. Фельдшер улыбается и говорит мне – «Сейчас проведу для тебя полный и наглядный курс десмургии, ни где такого больше не увидишь». И снова накладывает на больного повязку. «Эта повязка называется «Чепец»..» (см.фото) - однако больному все равно–повязка слетает с головы. Попытка номер два. Новая повязка – «Это «Шапочка Гиппократа».
И она слетает на пол. Терпение бригады и сотрудников милиции подходит к концу. Больного связывают, грузят в салон медицинского авто, где и проводят воспитательную беседу. Через 5 минут на больном новая «комбинированная» повязка, он спокоен, доброжелателен, отвечает на все вопросы врачей. Доктор оформляет документы, и мы везем его в стационар.
23.45 – 1.59. Очередная череда амбулаторных вызовов - гипертония, температура, истерика. Заезжаем на подстанцию. Мы четвертые. Доктор дописывает карточки, фельдшер оформляет рапортичку (расходный лист лекарственных препаратов), водитель пошел за подушкой. Через 5 минут все располагаются на кушетках. Бригады пытаются воспользоваться небольшой передышкой.
5.55. Меня будит фельдшер - «Просыпайся, самое интересное пропустишь…». Молча встаю, в машине, едущей мерцание маячков, он мне объясняет, что пока я спал, бригада сделала еще два вызова – ничего интересного – температура и остеохондроз, врач сказал не будить, но сейчас нам дали ножевое, и, он подумал, что мне это будет интересно.
Я пытаюсь проснуться, в тоже время пытаясь понять, откуда у этих людей столько энергии, ведь я проспав 4 часа продолжаю чувствовать себя разбитым, а они и того меньше, плюс еще и дважды ездили на вызова, но зато почти бодрые, продолжают шутить, да и в глазах какой то странный блеск. Вот, наконец-то мы и на месте. Бывшая общага, сейчас используется в основном как притон. Одновременно с нами подъезжает и экипаж управления вневедомственной охраны. Вместе с ними поднимаемся на этаж. Вот тут мой желудок не выдержал, и, мне как-то поплохело. Вся лестничная площадка 6 этажа перед лифтом (лифт, как принято в таких домах не работал) была залита кровью, кровавый след простирался в один из квартирных коридоров. Пройдя по нему, мы обнаружили мужчину, находящегося в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения, всея кожа, под обильным количеством засохшей крови была покрыта тюремными наколками. Мужчина был без сознания. Со слов очевидцев, в одной из квартир 7 этажа отмечали очередной «праздник души», и, сильно выпивший гость стал приставать к сожительнице хозяина, после чего между ним и хозяином разгорелась ссора, в результате которой пострадавший получил два ножевых ранения в область грудной клетки и живота. Пока милиция записывала данные, врачи начали оказание медицинской помощи, началось проведение инфузионной терапии (ему стали капать кровезаменяющие препараты). Сотрудники милиции быстро организовали «добровольцев», желающих помочь спустить пострадавшего к машине, и, записав данные наряда милиции, мы вновь поехали в БСМП №2. Однако больной так до больницы и не доехал. Уже на въезде в больницу он дал остановку сердца, врачи начали проведение мероприятий сердечно-легочной реанимации. В приемнике к ним на помощь пришла бригада реаниматологов палаты интенсивной терапии, однако 30 минут реанимационных мероприятий эффекта не принесли. В 6.47 врач бригады «Скорой», совместно с дежурным реаниматологом ПИТ (палата интенсивной терапии) констатировали смерть. Сотрудники бригады были подавлены. Фельдшер уже не первый раз начал отмывать машину, врач остался оформлять акт о смерти. Тут подъехал дежурный наряд быстрого реагирования, но узнав о смерти пострадавшего сразу начали брать письменные объяснения с медиков. На оформление всей документации и наведение порядка в машине ушло 20 минут.
7.19. Возвращаемся на подстанцию. В общем дворе нас ждет уже новая бригада. Врач идет на подстанцию оформлять документацию и описывать «трупную» карточку, а фельдшер остается возле машины и начинает осмотр оборудования с фельдшером новой смены. Водитель так же готовит машину к сдаче ее напарнику. Закончив передачу оборудования, фельдшер возвращается на подстанцию. Дописывает в расходный лист последнюю карточку, закрывает рапортичку и сдает ее старшему фельдшеру. Пока она выдает «заправку» он списывает в журналах всю материальную часть. Новый фельдшер, такой же приветливый, как и «мой», получив «заправку» и расписавшись во всех журналах, заполняет медицинский ящик. Однако до сих пор в коридорах храниться тишина, так как в комнатах отдыха все еще отдыхают восьмичасовые бригады.
7.35. В комнатах отдыха раздаются мелодии будильников мобильных телефонов, а коридоры заполняются новой восьмичасовой сменой. «Старая» смена, проснувшись, начинает готовиться закрытию смены. «Моя» бригада сидит на крыльце и курит. Им уже некуда спешить. Сегодня у них выходной. Я подсаживаюсь к ним, завязываю простой человеческий разговор, и, только сейчас начинаю замечать, какие же они уставшие. Но вдруг селектор объявляет – «Бригада №…, пожар». Мимо нас пробегает бригада уже новой смены, вскакивают в машину и под уже привычный звук сирены уезжают в новый день. А «мои» врачи с тоскою смотрят им вслед. Да, у них выходной, да, они продержались свои сутки и теперь сидят на лавочке с кофеем и сигаретой, но их душа все равно там – на районе, там, где требуется их помощь, там, где они могут помочь, и, где они нужны. И только сейчас я понял, что «Скоропомощники» - особая каста медицинских работников. Ими нельзя стать, ими нужно родиться. У настоящего работника «скорой» особые склад характера и отношение к жизни, да они циничны и порой несдержанны – но это лишь издержки их вредного производства, перенасыщенного психо-эмоциональными взрывами. А пока я размышлял об этом, «моя» бригада допила кофе, докурила сигарету, попрощалась со всеми, и пошла вместе с другими экипажами в ближайшую пивную палату, пропустить по бокалу холодного пива и излить друзьям и коллегам то, что накопилось за эти рабочие сутки. Вот и еще одна вредность такого производства как служба «Скорой медицинской помощи» …
Всегда Ваш RostEm