«Скорая» в пробке

Вахтанг Немсадзе, главный детский хирург Москвы, умер от сердечного приступа на троллейбусной остановке, не дождавшись скорой, — машина ехала к нему около получаса. Медики говорят, что основная причина опозданий скорой — пробки на дорогах и заставленные машинами подъезды к домам. Но кроме самих врачей эта проблема никого не волнует.

 

Приступ. Сердечный приступ случился у Вахтанга Немсадзе вечером 31 октября на троллейбусной остановке на Тверском бульваре. Рядом с ним находилась его племянница, которая сразу вызвала скорую помощь. Врач скорой знал, к кому едет на вызов, он был знаком с Немсадзе лично и старался добраться как можно быстрее. Тем не менее путь занял полчаса, и когда скорая прибыла на место, было уже поздно.

Хирург. «Очень душевный, добрый человек, открытый и для студентов, и для больных, и для своих коллег», — отзывается о Вахтанге Немсадзе его ученик Дмитрий Выборнов, профессор-травматолог.

Учитель. Вахтанг Немсадзе, детский хирург, умер, не дождавшись приезда скорой. Фото предоставлено Дмитрием Выборновым

В 82 года Вахтанг Немсадзе был главным детским хирургом города, преподавателем Второго медицинского университета.

Скорая. Спасти Вахтанга Немсадзе было нельзя, считают его близкие, смерть наступила очень быстро. Однако то, что к больному с сердечным приступом скорая ехала полчаса, Александр Одинцов, зять Немсадзе, сам врач, называет катастрофой. Работники скорой разделяют эту точку зрения, но говорят, что в нынешних условиях они ничего сделать не могут.

«Я тоже врач, но таких людей как Вахтанг Панкратьевич больше не встречал, — рассказывает Александр Одинцов. — Он никогда никому не отказывал в помощи, и при этом ничего за это не просил и не хотел. Никогда у него не было сбережений, никогда не думал о карьере. Жил работой до последнего дня».

По нормативам скорая должна приезжать к больному через 15–20 минут после вызова, рассказывает Денис Мальцев, фельдшер измайловской подстанции скорой помощи. Уложиться в это время удается не всегда.

«Скорую всегда ругают — мол, чай пьют и все такое», — говорит Вилена Савельева, фельдшер центральной подстанции. На самом деле врачи работают без заезда на подстанцию — от вызова к вызову. Но из-за пробок на то, чтобы добраться до больного, иногда уходит до двух часов. Особенно острая ситуация — в центре города в будни.

Пробки. В последнее время водители на дорогах стали вежливее, рассказывает Ирина Прошлякова, врач 19-й подстанции на юго-востоке Москвы. «Когда мы включаем синие маячки или звуковые сигналы, нас, как правило, пропускают, — говорит она. — Но часто автомобилям просто некуда съехать, чтобы освободить нам дорогу, — свободных полос нет. А если дорога разделена отбойником или на пути тоннель, то приходится стоять вместе со всеми».

В ряде случаев опоздание скорой даже на несколько минут может привести к гибели больного. Это острые сердечные патологии, инфаркт миокарда, попадание инородного тела в гортань, объясняет Денис Мальцев.

В ряде случаев — сердечные патологии, инфаркт миокарда, попадание инородного тела в гортань — опоздание скорой даже на несколько минут может привести к гибели больного.

Кроме того, приездом к пациенту дело не заканчивается – иногда его приходится отвозить в больницу, расположенную на другом конце города. Здесь, по словам Мальцева, задержки в дороге также бывают роковыми, так как некоторые процедуры, к примеру, вентиляцию легких, невозможно сделать в машине скорой.

Дворы. Не менее серьезная проблема — проехать к дому больного сквозь узкие, заставленные машинами дворы. Машины скорой вынуждены останавливаться в десятках метров от нужного подъезда. «Случается, что тяжелых больных с острыми заболеваниями приходится нести на носилках мимо нескольких подъездов, — продолжает Ирина Прошлякова. — А когда в бригаде только женщины, то еще нужно время на поиск добровольцев-помощников».

В центре города доктора сталкиваются с тем, что некоторые учреждения, особенно банки, не позволяют скорой парковаться возле них, чтобы не волновать клиентов. Нередки также случаи, когда водители паркуют автомобили, блокируя выезд скорой.

Выход. Самое обидное для врачей — то, что проблемой никто не занимается ни на городском уровне, ни на уровне районов и округов. Никакой информации на эту тему не оказалось у Людмилы Стебенковой, депутата Мосгордумы, курирующей вопросы здравоохранения. Не смогли дать ответ на вопрос, делается ли что-то для облегчения работы скорой и в столичном департаменте здравоохранения, переправив запрос главврачу московской скорой. Тот оказался недоступен для комментария.

Формально для аварийных служб, в том числе скорой, предназначена левая полоса дороги, рассказывает Игорь Элькис, бывший главврач столичной скорой помощи. Фактически же она всегда занята машинами.

По его словам, вертолеты «скорой помощи» сегодня тоже не решат проблему. Во первых, им практически запрещено летать над городом. А во-вторых,  в Москве очень мало мест, где вертолет смог бы приземлиться.

В таких условиях врачам приходится рассчитывать лишь на мастерство водителей, знание ими объездных путей, умение протиснуться в узкий проезд. «Спасают трамвайные пути, тротуары, встречные полосы», — говорит Денис Мальцев.

Источник- http://www.mr-msk.ru/

---