За МКАД ожидание скорой составляло 3-4 дня
Москвичи и особенно жители Подмосковья жалуются, что при вызове скорой ее приходится ждать по несколько часов — а то и дней. Сами врачи говорят, что бригады скорой медицинской помощи (СМП) недоукомплектованы из-за того, что многие сотрудники успели заразиться или находятся на карантине. «Медуза» поговорила с несколькими фельдшерами московских скорых и изучила регламенты, которыми пользуются диспетчеры экстренных служб и врачи, принимающие решение об оказании помощи.
8 мая 2020 года «Медуза» рассказала о 42-летнем офицере ФСО Алексее Титове, который умер от коронавирусной инфекции. Как говорили «Медузе» знакомые Титова, он дважды пытался вызвать скорую помощь, но так и не дождался ее. «Медуза» получила официальное подтверждение этой информации: 13 мая пришел ответ на наш запрос в департамент ГО ЧС мэрии Москвы, которому принадлежит колл-центр номера вызова экстренных служб 112. В ответе говорится, что с номера, принадлежащего Алексею Титову, действительно поступал один звонок на номер 112 утром 25 апреля, а затем еще один — с номера его супруги, которая попросила вызвать мужу скорую и оставила в качестве контактного номера телефон самого Титова. Знакомые Титова рассказали «Медузе», что в госпитализации ему отказали. В результате 28 апреля Титова отвезли на санитарном автомобиле Президентского полка в госпиталь ФСБ в Москве, где он умер 30 апреля.
Как выяснила «Медуза», Алексей Титов далеко не единственный москвич с симптомами COVID-19 или другими острыми состояниями, требующими срочной госпитализации, который столкнулся с проблемами при вызове скорой. Читатели «Медузы» из Москвы и Подмосковья рассказали о схожих случаях. «Заболела через три недели изоляции. Живу сейчас одна, работаю из дома, но 16 апреля появилась температура 37,2. На девятый день температуры позвонила в 112. На всякий случай приготовилась к больнице, — рассказывает Марина из Москвы. — Врачи не приехали, позвонили и, убедившись, что голос у меня бодрый, похвалили мой иммунитет, и посоветовали, если будет хуже, обратиться в поликлинику». Так и не дождавшись приезда скорой, Марина на 16-й день температуры с кашлем, болью в груди и потерей обоняния поехала в платную клинику, где ей поставили диагноз: двусторонняя пневмония с 25% поражения легких.
«22 апреля у меня появились симптомы: повышенная температура, жар, головная боль, много чего еще, — рассказал „Медузе“ другой москвич, Иван. — Вызвал по ДМС врача: „Вы знаете, у нас тестов на ковид нет, но у вас, наверное, просто простуда“. Вызвал скорую по ОМС, и, поверьте, это было чертовски непросто. Фельдшеры порекомендовали прокатиться с ними на скорой до ближайшей поликлиники, на КТ [компьютерную томографию], плюс сдать тест на ковид. Здесь зафиксирую этот случай, чтоб вы поняли весь драматизм: по ДМС тест не берут, а по ОМС, если хотите сдать тест, вам надо, чтобы сначала скорая до вас доехала, а вам запросто могут в вызове отказать. А потом, если вы настойчивый счастливчик, вас заберут в поликлинику на тест, потому что с собой тестов у скорой тоже нет».
Почему людям отказывают в госпитализации? Вероятно, дело в нормативах, которыми руководствуются диспетчеры и бригады скорой помощи
А сколько вообще должна ехать скорая на вызов?
«Время доезда до пациента выездной бригады скорой медицинской помощи при оказании скорой медицинской помощи в экстренной форме не должно превышать 20 минут с момента ее вызова. В территориальных программах время доезда бригад скорой медицинской помощи может быть обоснованно скорректировано с учетом транспортной доступности, плотности населения, а также климатических и географических особенностей регионов в соответствии с Программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи». (Приложение № 2 к Порядку оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи, утвержденному приказом Минздрава РФ от 20 июня 2013 года № 388н, пункт 7)
С середины апреля 2020 года работа московской скорой помощи регламентируется приказом департамента здравоохранения Москвы № 387 «О мероприятиях по организации в городе Москве работы ГБУ „Станция скорой и неотложной помощи медицинской помощи им. А. С. Пучкова“ с пациентами с новой коронавирусной инфекцией (COVID-19) либо с подозрением на нее».
Согласно этому документу, все диспетчеры номера 103, получившие вызов, в котором речь, предположительно, идет об ОРВИ, обязаны опросить пациента по специальному чек-листу. Он состоит из семи вопросов, например: «Беспокоит ли вас одышка или чувство нехватки воздуха?», «Беспокоит ли вас потеря обоняния или снижение ощущения вкуса пищи?», «Беспокоит ли вас боль или дискомфорт в грудной клетке при глубоком дыхании?» и так далее. Если утвердительный ответ всего один, пациенту советуют обратиться в поликлинику. При двух-трех утвердительных ответах диспетчер может направить к больному бригаду неотложной медицинской помощи. Если ответов «да» больше трех, диспетчер передает вызов бригаде скорой.
На месте работники скорой помощи должны самостоятельно оценить тяжесть состояния больного по специальному протоколу NEWS, в который входят семь параметров: насыщение крови кислородом, температура тела, частота дыхания, изменение сознания и др. За каждый параметр «начисляются» баллы, их сумма определяет дальнейшую тактику. Один балл соответствует легкому течению болезни — больному советуют обратиться в поликлинику. 2–4 балла расцениваются как состояние средней тяжести, и бригаде рекомендуется отвезти больного в АКТЦ (амбулаторный центр компьютерной томографии): сделать КТ легких на предмет пневмонии. Пять и более баллов — тяжелое течение болезни, при котором больного надо госпитализировать.
Если больной со средним и тяжелым течением ОРВИ (от 3 до 5 баллов) отказывается ехать в АКТЦ или в больницу, работники скорой обязаны взять у него мазок и передать информацию в неотложку и диспетчеру 103, чтобы больного взяли под наблюдение и связались с ним позже — уточнили состояние.
«На самом деле тут все зависит от желания работать, — прокомментировал „Медузе“ эти регламенты работник коммерческой службы скорой помощи, заместитель руководителя по оперативной работе Александр. — Можно поставить 3–4 балла, быстро сдать пациента в АКТЦ и получить следующий вызов. Если в АКТЦ его состояние вдруг ухудшилось — это уже отдельный вызов для другой бригады. Либо поставить пять баллов и до конца смены прохлаждаться — простоять в очереди в больницу. Каждая бригада принимает решение сама».
Александр считает, что все эти нормативы — разумная мера: протоколы и чек-листы составлены профессионально и в целом все это спасает столичную скорую от коллапса. Особенно правильным решением Александр называет открытие амбулаторных КТ-центров. «Правда, все испортили поликлиники, — добавляет он. — Больше половины участковых терапевтов быстро ушли на „больничный“, а в самих АКТЦ кадров не хватало — отсюда и паршивое качество диагностики. Плюс установка всех госпитализировать, чтобы не отсвечивали на участке. И все же открытие круглосуточных АКТЦ позволило московской скорой не захлебнуться, как это произошло в Московской области (согласно приказу департамента здравоохранения № 387, начиная с 11 апреля в Москве было организовано 45 амбулаторных центров компьютерной томографии на базе городских поликлиник, — прим. „Медузы“)».
Что происходит в Подмосковье
Судя по сообщениям пациентов и их родственников, которые получила «Медуза», в Подмосковье ситуация с ожиданием скорой помощи сложилась гораздо хуже, чем в Москве. «Мой брат (32 года) болеет уже вторую неделю. Всю первую неделю держалась температура 39 и выше. Каждый вызов скорой приходилось ждать по 12 часов, — рассказал „Медузе“ Илья из Одинцова. — На вторую неделю, когда у него появилась одышка, он снова вызвал скорую. <…> Получил СМС, что бригада выехала. Через три часа после этого за ним приехала обычная маршрутка. Ему сказали, что „сейчас еще одного человека заберем по пути, а потом в больницу“. На КТ — повреждение легких на 25%. Отправили домой лечиться». В другом случае скорая на вызов просто не приехала: «Живу с мужем и его бабушкой-дедушкой за городом. На днях дедушке стало плохо, вызвали скорую. Не дай бог коронавирус… Так вот, в течение суток никто не приехал и не позвонил. Через сутки сами повезли дедушку в частную клинику».
В отношении Московской областной станции скорой помощи действует такое же, как и в Москве, распоряжение об организации работы с пациентами, у которых подозревают ОРВИ или внебольничную пневмонию. Это распоряжение подписано министром здравоохранения Московской области Светланой Стригунковой, и в нем тоже есть чек-лист для диспетчеров и протокол оценки тяжести состояния больного. Разница лишь в том, что это распоряжение утверждено и подписано на 10 дней позже московского — 24 апреля.
«Медуза» уже писала о том, что с середины апреля работники подмосковной скорой помощи жалуются в межрегиональный профсоюз медработников, в Минздрав и губернатору Подмосковья на нехватку средств индивидуальной защиты. По словам самих работников скорой, с которыми говорила «Медуза», счет заболевших врачей и фельдшеров исчисляется десятками, а больные действительно вынуждены ждать бригаду по несколько часов и даже суток. «Фактически мы обрекаем людей на инвалидность», — говорила «Медузе» фельдшер скорой помощи из Ивантеевки Снежана Мурашова. В то же время главврач подмосковной станции скорой помощи Олег Какурин сообщил «Медузе», что никаких жалоб от работников скорой не поступало.
Что говорят сами врачи скорой
В соцсетях и на профильных форумах можно найти множество отзывов врачей, фельдшеров и водителей экипажей скорой помощи, выезжающих на вызовы в период пандемии. В основном медики жалуются на огромные очереди в приемных отделениях, дефицит персонала, проблемы с маршрутизацией скорых, а также на нехватку средств защиты для врачей, которые выезжают к пациентам с подозрением на заражение коронавирусом, но без подтвержденного диагноза. «Медуза» поговорила с некоторыми из них (все попросили не указывать их полное имя и точное место работы) и узнала, в каких условиях им сейчас приходится работать.
«В самые горячие дни, с 15 апреля, задержка действительно могла достигать 2–3 часов на „нековидные“ вызовы и гораздо больше на ковид, — говорит работник московской коммерческой скорой помощи Александр. — Это происходило по трем причинам: рост вызываемости, задержки в приемных отделениях больниц и невыход персонала на работу — как по болезни, так и „симулянтов“. То есть, количество бригад снизилось, состав неполный — значит, они медленнее работают, — плюс увеличенная нагрузка, плюс простои в очередях. Вся московская скорая работает на запредельных возможностях».
Александр отмечает, что нормализовать ситуацию в Москве более-менее помогло решение городских властей открыть амбулаторные КТ-центры и привлечь к госпитализации частные медицинские компании — чего в области сделано не было. «С середины и до конца апреля из области нам ежедневно звонили и молили о помощи, приходилось отказывать даже за деньги, — утверждает Александр. — Со слов звонящих, за МКАДом ожидание скорой помощи составляло 3–4 дня. При этом власти Московской области ни разу не запрашивали возможность оказания помощи частными компаниями. А резерв был — причем готовый. Известно, что все массовые мероприятия в Московской области обслуживаются частными компаниями скорой помощи. Почему было не использовать заранее законтрактованные бригады?» «Медуза» направила запрос в областной Минздрав с просьбой прокомментировать эти сведения, но ответа на момент выхода этого материала не получила.
Еще один фельдшер столичной скорой Дмитрий подтверждает нехватку персонала в бригадах скорой: «В скорой действует такой принцип: руководство выставляет на линию максимально возможное количество бригад, — рассказал он. — По правилам в бригаде положено иметь водителя и двух медработников: врача и фельдшера. Так вот, в апреле [2020 года] все эти бригады начали работать в режиме „по одному“ (то есть один медработник). А потом на многих подстанциях часть автомобилей просто стояли у стенки: не было персонала. Конкретно на нашей подстанции количество работников сократилось процентов на 30. Сейчас, мне кажется, большинство вернулось на работу, но многие бригады по-прежнему комплектуются „по одному“».
Связано это, считает Дмитрий, с тем, что в самом начале пандемии многие российские врачи отнеслись к ней недостаточно серьезно: «Первое время пренебрегали средствами защиты. Поэтому когда коронавирус докатился и до врачей скорой, последовал резкий всплеск заболеваемости, в том числе и среди руководства. Естественно, потому что заболевшие сотрудники общались с руководителями в рамках внутренних конференций и встреч». «Медуза» направила запрос в департамент здравоохранения Москвы с просьбой прокомментировать сведения о нехватке персонала бригад скорой помощи в столице, но ответа на момент публикации материала не получила.
«В начале эпидемии, в апреле, были большие проблемы из-за того, что очень много моих коллег ушло на больничный, — подтвердил „Медузе“ Вячеслав, фельдшер московской скорой, работающий в инфекционной бригаде. — Длительность вызовов сильно увеличилась. Были гигантские очереди из скорых: мы сдавали пациентов по полтора-два часа, а коллеги пишут, что и по 10. Мне кажется, просто система здравоохранения не была готова, чтобы принимать такое количество пациентов». Правда, добавляет Вячеслав, ситуация в Москве с тех пор улучшилась: появились алгоритмы работы скорых, включая шкалу NEWS, которые помогают сразу отсортировать больных по тяжести — везти их сначала на КТ или в больницу. Кроме того, в самих больницах стало больше мест за счет перепрофилирования многих из них под борьбу с коронавирусом.
Однако получить место для больного в стационаре сотрудникам скорой тоже непросто. «До отдела госпитализации (подразделение городской станции скорой помощи, отвечающее за распределение пациентов по больницам, — прим. „Медузы“) дозвониться трудно, — объясняет Вячеслав. — Их там тоже мало, куча народа болеет. Вот мы уже на вызове, готовы везти пациента в больницу, но дозваниваемся в отдел госпитализации по 45 минут, а то и по часу. А у меня на руках даже не коронавирусный больной, а пациент с ТЭЛА [тромбоэмболия легочной артерии], и я не могу дозвониться, никто не берет трубку!»
Помимо этих проблем, как утверждает Вячеслав, работники московской скорой, а особенно инфекционные бригады, которые имеют дело непосредственно с зараженными коронавирусом, оказались обременены бумажной работой — из-за чего время, проведенное на вызове, может достигать трех и даже более часов. «Ты должен оформить лихорадящему добровольное согласие на амбулаторное лечение, — перечисляет Вячеслав. — Сфотографировать его на планшет и отправить фотографию куда-то там в штаб или в центр. А главное, выписать всем контактным, кто находится вместе с пациентом, постановление, что они в течение 14 дней не могут покидать квартиру. Вот и представьте: ты приезжаешь на вызов, а там 10 граждан СНГ, и ты всем должен выписать постановление как контактным. Сколько времени это займет?»
Более того, на экипажи скорых фактически оказались возложены функции конвойных — для нарушителей режима самоизоляции. «Если человек нарушает режим изоляции и его накрыли сотрудники полиции, то почему-то именно бригада скорой обязана везти его в обсерватор. Человека без всякой симптоматики. Я лично в Можайск возил пациента», — рассказывает Вячеслав.
Никаких нормативных документов на этот счет в московской скорой помощи не существует, считает фельдшер. «Официального приказа об этом я не видел и ничего не подписывал. Нам просто объявили: „Вы работаете на инфекционной бригаде, значит, вы и возите, и выписываете все эти постановления“. Или ты просто не работаешь в этой бригаде. Все».
Алексей Яблоков, Алексей Ковалев, при участии Максима Солопова
Plague_Doctor
| ||
| ||