Залеченные до срока
Как — в реанимации? Почему?
Ангелину подключили к аппарату искусственного дыхания, но помочь ей так и не смогли. Девочка уже находилась в коме и спустя 20 часов после вызова к ней “скорой” умерла.
“Врачебная ошибка”, — вздохнули медики. “Причинение тяжкого вреда здоровью”, — поправили их прокуроры. “Дело врачей” впервые в истории Башкирии не только дошло до суда, но и закончились вполне реальным приговором. Врачебные ошибки у нас крайне редко становятся предметом уголовного разбирательства. А дела врачей, дошедшие до судов, вообще можно пересчитать по пальцам.
55-летнюю Анису Насретдинову — дежурного врача-педиатра выездной бригады станции “Скорой помощи” Стерлитамака — признали виновной в смерти ребенка. Врач “скорой” получила реальный срок и попала в тюрьму. — Очень трудные это были дела, — говорит следователь Стерлитамакской прокуратуры Тимур Галиев. — И не потому, что пришлось вникать в медицинские тонкости, а потому, что в маленьком городке все друг друга знают и довести следствие до конца представляло большую проблему. Обвинение врачам было предъявлено по статье 118 УК РФ — причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности.
Проклятые таблетки
Двухлетнюю Ангелину в тот день в садик не повели. Девочка покашливала, и ее бабушка, Зугура Губайдуллина, сочла за лучшее оставить ребенка дома. Хотя внучка явно больной себя не чувствовала и бегала по квартире как обычно. Дочка Губайдуллиной Айгуль родила Ангелину без мужа. А трудилась она в ночном киоске, поэтому воспитание внучки целиком легло на бабушкины плечи.
Старая и малая сходили к врачу, который поставил девочке диагноз “бронхит” и прописал какое-то лекарство. Но по дороге домой мать купила бромгексин, поскольку товарки на работе сказали ей, что это лучшее средство от кашля.
После ночной смены Айгуль легла спать, а с Ангелиной осталась ее тетя. Бабушка отправилась в магазин за хлебом, тетя вышла на кухню, и ребенок какое-то время был предоставлен сам себе. Когда в шестом часу вечера девочка зашла в спальню к матери, в руках у нее была облатка от таблеток бромгексина. Почти пустая.
— Я спросила ее, где таблетки, — рассказывает Айгуль. — А дочка только смеялась, разводила руками и высовывала язык. Я поняла, что эти таблетки она съела.
Вызвали “скорую” не сразу — ждали бабушку, чтобы принять решение. Приехавшая врач-педиатр Аниса Насретдинова сразу принялась промывать ребенку желудок.
— По словам матери, ребенок съел двухмесячную взрослую норму бромгексина, — говорит Насретдинова. — Если бы я знала, что таблетки девочка проглотила часа за два до вызова “скорой”, я бы сразу отправила ее в больницу, потому что лекарство уже должно было всосаться в кровь.
Тут мать заметила, что из желудка дочки вышло гораздо меньше воды, чем врач залила через зонд. Причем вода была чистая, таблеток в ней не наблюдалось. Наверное, почувствовала что-то неладное и педиатр, потому что, несмотря на вполне удовлетворительное состояние Ангелины, все-таки настояла на том, чтобы отправить ребенка в больницу.
Когда ночью Айгуль позвонила в больницу, чтобы узнать, как там ребенок, ей сообщили, что дочь находится… в реанимации.
— При поступлении девочка уже была очень плохая, — рассказывает медсестра приемного покоя Светлана Флакс. — В очень тяжелом состоянии и практически неконтактная.
Девочка уже находилась в коме и спустя 20 часов после вызова к ней “скорой” умерла. Экспертиза установила, что в крови ребенка смертельной дозы бромгексина не было. Скорее всего Ангелина просто куда-то запрятала таблетки, а мама неправильно поняла дочь, когда та высунула язык. Возможно, двухлетняя малышка хотела сказать, что таблеток-то она как раз и не ела.
Как установили эксперты, девочка скончалась от того, что промывочный зонд проткнул ей желудок и задел печень. А в реанимации ребенка спасали от тяжелого отравления.
Виноват только педиатр?
Для следствия было важным выяснить, в какой момент Ангелина получила смертельное ранение. Как рассказали сестры в приемном покое, ребенок поступил к ним со вздувшимся животом — значит, жидкость, влитая ей врачом “скорой”, уже разлилась по брюшной полости. Мама говорила, что зонд не был зафиксирован и в один момент глубоко ушел в горло дочки… Следствие решило: виноват врач, который должен внимательно следить за подобными манипуляциями.
Впрочем, Аниса Насретдинова — педиатр с большим стажем, проработавшая на станции “Скорой помощи” более 20 лет, — не отрицала своей вины. Даже каялась перед родными ребенка на следствии. Более того, Насретдинова, доставив Ангелину в больницу, сразу предупредила принимающего девочку врача, что при промывании желудка несколько раз не удержала зонд. Однако в приемном покое не обратили внимания на предупреждения врача “скорой”, безоговорочно поверив бабушке, что девочка отравилась лекарствами.
Насретдинова за свою ошибку расплатилась более чем серьезно, получив реальный срок лишения свободы. Женщину пенсионного возраста закрыли в СИЗО сразу после решения суда, там она провела три месяца — пока кассационная инстанция не заменила наказание более мягким, условным приговором.
Но разве только ее вина, что девочка умерла? Неужели ребенка нельзя было спасти в больнице, правильно поставив ей диагноз и проведя экстренные хирургические меры?
Ведь для того, чтобы выяснить, действительно ли девочка отравилась, достаточно было взять кровь на анализ. Также несложно было бы установить перфорацию стенки желудка, если бы врачи догадались осмотреть полость с помощью гастродуоденоскопа. Вместо этого Ангелине промывали в больнице желудок еще 4 раза, заталкивая зонд в рот и закачивая внутрь воду уже находившемуся без сознания ребенку!
Врачи утверждают, что внешние признаки больной очень напоминали тяжелое отравление, и никому в голову не пришло, что причина резкого ухудшения состояния ребенка может быть в чем-то ином. Более того, к угасающей малышке был вызван хирург, который никаких отклонений по своей части не обнаружил.
Источник- Московский Комсомолец