Скорлупкина

Скорлупкина
Немного о постоянных клиентах.
“Господи, пожалуйста, можно сегодня больше никуда не поеду?” Заканчивалась суточная смена. Я сидела на диване в холле. Старшего врача, с которым мы работали, сняли с линии в 7.00, ему полагалось 2 часа отдыха, далее - рабочий день. Я осталась одна. Из 1-ой инфекционной мы вернулись ближе к рассвету. Сил действительно не было. Я сидела и понимала, что вызова не избежать. Слишком мало бригад на подстанции. “Хорошо, Господи. Ну можно хотя бы первый этаж? И вызов такой, чтобы ничего экстренного, а просто поговорить.” Внутри забрезжал положительный ответ, нежная ирония и добрая, вневременная улыбка.
“Кря-кря” - сказал свое слово навигатор.

-Так, что у нас там? - всмотревшись в экран я не сразу поверила своим глазам, - Скорлупкина! Я считаю, это “бинго”, - сонные коллеги засмеялись. Постоянная клиентка имела психиатрический диагноз и вызвала скорую каждый день. Не со всеми лекарями Анна Ивановна находила общий язык и часто выводила бригады на конфликт. Очевидно, что лишенному любви и внимания человеку нужно было общение, которое ей давали редко. В общем вызов был однозначно про “поговорить”. Но главное другое. Квартира больной со стертым от постоянного посещения порогом находилась… на первом этаже.
Улыбчивый водитель с густой бородой вызвался донести до двери ящик и кардиограф. Возражения не принял. “Спасибо Тебе, Господи. Ты даже это предусмотрел. Главное теперь Тебя не подвести.” Эту больную я знала давно и понимала что поругаться с ней легко, а вот действительно помочь не просто из-за ее частой агрессии на нашего брата.

-Здравствуйте, Анна Ивановна. Давно у вас не была. Как Джой поживает? - в дверях вился брутальный сиамский кот. Я скинула кеды и прошла. В дальнем углу комнаты, боком стояла огромная картина Христа в терновом венце. Не икона, именно полотно христианской живописи, где Господь был изображен не портретно, а в полный рост на небольшом отдалении. Я поставила ящик на пол и набрала воздуха в грудь. “Дай мне сил, Господи. Поехали.”
- Что случилось, рассказывайте. И давайте сразу пленочку снимем. Все как обычно, вы наши правила знаете.
- Вот тут жгет все и выворачивает. Раздирает просто, понимаете. Нестерпимая боль, - женщина показывала на левую половину грудной клетки. Это был стандартный набор жалоб Скорлупкиной на протяжении нескольких лет. За это время ее успели проверить на все что возможно и невозможно и не найти ничего, кроме банального остеохондроза. И то не всегда в обострении. Даже грыж между позвонками не наблюдалось.
- Боль ваша, привычная, или какая-то новая?
- Моя, - буркнула женщина и опустила глаза в пол.
- Как у Апостола Павла, “жало в плоть”, помните?
-Помню, - снова без особой дружественности выпалила больная, - сатурацию померяйте.
Я еще раз вздохнула. Неприятно на вызове получать приказы от больных и тем более выполнять их. Но человек был глубоко духовно болен, и чтобы ей помочь, требовалось войти в зону доверия.
-Анна Ивановна, кардиограмма спокойная. Сатурация 99, давление 130/80, ваше. Сахар посмотрим? - Не поднимая глаз бедолага кивнула и протянула руку. Мне показалось, будто она испытывает чувство стыда. И если я не ошибалась, это было хорошим знаком.
- 6,8. Замечательно. Сегодня еще не кушали? - горизонтальные движения головой.
- Что-то еще беспокоит вас, солнце мое? Тревожность?
- Голова кружится немного.
- Так, - я снова набрала в грудь воздуха и продолжила, - присядьте пожалуйста.

Неврологический осмотр, что и требовалось доказать, отклонений не нашел. Соматически больная была вполне стабильна и в экстренной медицинской помощи не нуждалась. Но, похоже, Бог послал меня сюда не за этим.
-Зайка, моя. Я понимаю, что вам больно и эти ощущения вас уже давно вымотали. Могу предложить вам обезболивание и поддержку. Чем могу, как говорится.
- Кеторол?
- Да, вы же знаете.
- Ну сделайте… а что вы имеете ввиду под поддержкой?
- Размышления по поводу вашего состояния и возможные пути выхода из него. Если вам интересно.
- Давайте. Я помню, в прошлый раз мне было легче после разговора с вами. Только я совершенно не запомнила о чем мы говорили.
Я вздохнула в четвертый раз и нашла себя на мысле, что также, совершенно не помню о чем мы говорили. Иногда общение хорошо в моменте, и важен не столько его смысл, сколько настроение. Если ей тогда стало легче, значит коммуникация была продуктивной. Игла вошла в исколотую ягодицу под углом 90 градусов и прыснула лекарство в мышцу. И все же это было совершенно не то, что ей нужно.
-Говорите, Юля, я вас внимательно слушаю.
- Знаете, всегда когда к вам прихожу, любуюсь этой картиной.
- Вы про Христа?
- Да. В терновом венце. Если вы читали Евангелие, то помните, что колючие ветви были возложены на голову нашему Спасителю римскими воинами во время Его поругания.
- Помню. Но какое отношение это имеет к моей проблеме? Понимаете, я несчастна абсолютно. Меня никто не понимает, никто не жалеет, никто не верит мне. Все отвернулись от меня. А ваша служба вообще меня ненавидит.
- Он тоже был тогда брошен, унижен, и гоним всеми. Как вы. Разница лишь в одном, - женщина подняла глаза. В них бушевало море отчаяния, но теплился микроскопический островок надежды. Мокрый и потрепанный волнами, - Он не был несчастен. Он знал, что пройдя через весь этот, в прямом смысле, ад, он дарует миру спасение от смерти и прочего зла.

- Я не понимаю…- море отчаяния расплескалось из глаз быстро стекающими капельками. Я вздохнула в пятый раз. Кроме картины в комнате было много икон святых. На полках пылилась преимущество духовная литература. Лучше не быть христианином вообще, нежели быть им формально. Впрочем, не мне судить.
- Бог есть любовь. С этим даже некоторые атеисты соглашаются. А мы с вами это точно знаем. Потому что Он, будучи Сам Личностью, определил Личность ацинусом, структурной единицей общества. И так сильно, хоть и не взаимно, возлюбил это самое общество, что Сам стал человеком и абсолютно осознанно и добровольно пошел на крест. Чтобы нас спасти. Спасти от нашей гордыни и эгоцентризма. От нашего заблуждения, что “мир должен крутиться вокруг меня”. Как он это сделал? Показал нам пример. Смелости, жертвенности, доверия Богу и как следствие - счастья в любых обстоятельствах. Да, с болью, да со скорбью. Но счастья в осознании любви. И передачи нам этой любви через свою смерть и, конечно, воскресение. Настоящей любви, а не того, что на самом деле является привязанностью и зависимостью.

Тишина звенела в комнате. Круглые капли текли по лицу больной.
-Спасибо, Юля. Вы все сказали. Вы сейчас действительно все объяснили. Я бы тоже хотела быть причастной к этой любви. Но не могу.
- Конечно можете, Анна Ивановна. Начните с простых вещей. У каждого свой путь и крест свой. Я хорошо об этом знаю.
- Получается у меня все это психосоматика? А на самом деле проблема в душе, так ведь?
Бинго! Второе за час! Как жаль, что не этично было включить диктофон и записать это признание, чтобы послушали коллеги. ПСИХОСОМАТИКА.
-Да, солнце мое. Вы совершенно правы. Спасибо большое за ваше смирение. Не отчаивайтесь, пожалуйста. Уцепитесь за тот факт, что Господь любит вас. А любит Он гораздо теплее чем люди. Но мы будем стремиться за Ним, следовать Его примеру, учиться, правда. Иначе зачем тогда жить?
- Не зачем абсолютно. Согласна. Спасибо. Я попробую.
- Вы - герой, - я подошла ближе к сидящей на диване женщине, опустилась на колени и обняла ее. Счастье переполняло меня и кажется я смогла подарить ей его малую частичку.
- Вы тоже, Юля. Спасибо вам.
- Иисус - наш герой, согласны? - я подмигнула больной и направилась к выходу прихватив оборудование. Дорогу преградил брутальный сиамец. Терся об ноги и мурлыкал.
- Джой, отпусти доктора.
- Кстати, “joy” - по английски - “радость”. Поэтому радуйтесь, пожалуйста. И снова говорю: радуйтесь (Фил.4:4).

Я вышла. У подъезда водитель перехватил сумки. Традиционный кофе на лукойле обжигал бодрящим ароматом. Тихое счастье не покидало. Не сказав ей ничего о ее заморочках, но сказав о главном, я, сама того не зная, но очень желая, приоткрыла путь Богу в ее сердце. Возможно не на долго. До следующего приступа со звонком на “103”. Но хотя-бы на какое-то время, пусть на миг. Но не зря. Я не зря прожила этот день. И не зря живу на этом свете.
Комментировать