Байки города Л. Пэчворк

Пэчворк, (от англ. patchwork) — вид рукоделия, при котором по принципу мозаики сшивается цельное изделие из разноцветных и пёстрых кусочков ткани (лоскутков) с определённым рисунком...


Пэчворк, (от англ. patchwork) — вид рукоделия, при котором по принципу мозаики сшивается цельное изделие из разноцветных и пёстрых кусочков ткани (лоскутков) с определённым рисунком. В процессе работы создаётся полотно с новым цветовым решением, узором, иногда фактурой.

Лоскуток 1

   Первые строки – конечно же – о политике.

   В какую кнопку пульта не ткнешь – везде, на всех каналах одно и тоже, одно и тоже  – «великолепная пятерка»! Картинно туда  - сюда по голубым экранам расхаживают, руками призывно нам машут - «Выбери меня, выбери меня, выбери меня!». У кого то лучше получается, у кого то хуже…

   Самый неудачный, по моему мнению, предвыборный ролик – у Жириновского. Экий барин, обрядился в шубу, шапку напялил, развалился в санях и кричит на ослика  – «Давай, мол, ехай!». А бедный ослик изо всех сил упирается, ножки тоненькие от напряжения в коленочках трясутся, тяжело такого бугая, да еще и на санках с места сдвинуть!

   А Жириновский разошелся, раздухарился, да как начал осла по бокам по впалым то шелковой плеточкой охаживать, аж шерсть вокруг темная полетела – «Ехай, давай, ехай!».

   Нет бы, задницу свою поднял да и с возка бы сошел, да ослика несчастного под уздцы взял бы, да и повел бы за собой по сугробам то по белым со словами – «Вот так я тебя, Россия ты моя горемычная, выведу к светлому будущему твоему!».

   А то ведь животинку то серую жалко, небось, сдох после съемок то…

          

Лоскуток 2

   В черте нашего городка расположен мясокомбинат, который систематически смердит на всю округу, отравляя своими миазмами близлежащие улицы. Жители окрестных домов уже попривыкли, принюхались, как говорится, к густому, разъедающему глаза аромату, а если случится свежий, непривыкший нос – то хоть святых выноси. Всякий раз, когда я, стараясь не дышать, проезжаю или прохожу мимо длинного, унылого забора, огораживающего предприятие, в голове моей невольно возникает одна и та же мысль – «Господи, да какие же деликатесы, и, главное, из чего, готовят там, за стеной, на этот раз?».



Лоскуток 3

   Узнал недавно, что в одном из сибирских, если не ошибаюсь, городков есть самая короткая в России улица, всего то сорок два метра. Несмотря на столь маленькую длину на ней стоят дома, в которых живут люди.

   А знаете ли вы, что в нашем городе есть улица, которая вольготно протянулась на два с лишним квартала, но на ней нет ни одного дома! Точнее, они на ней есть – четыре пятиэтажки, одна девятиэтажка и даже целая гимназия со стадионом и недостроенной вот уже много лет пристройкой, но…  Они все «приписаны» к другим улицам, пересекающим улицу Александра Губанова, названную так в честь простого русского парня, героически погибшего в 1984 году на бесславной афганской войне.

   Вот так и получается, что в нашем маленьком городе есть самая настоящая улица - «призрак», по которой ходят люди, ездят автомобили, но на ней никто не живет…

   А у вас есть такие улицы?

            

Лоскуток 4

   Большая дружная армянская семья. Все живут вместе – дед, бабка, сын, дочь, невестка, зять, невообразимое количество  детей, внуков, тетки, дядья, племянники и куча других родственников.  Шум, гам, столпотворение. Весь дом ходит ходуном. Громко, так, что осыпается штукатурка, хлопают двери, надсадно скрипят половицы, в глазах темно от мелькающих тут и там пронзительно кричащих и отчаянно жестикулирующих женщин. Первые роды у молоденькой, худенькой девушки с широко распахнутыми, блестящими, как у испуганной газели, бездонными темными глазищами.

   Посреди этого бедлама за обеденным столом невозмутимо сидит пожилой, убеленный благородными сединами крупный армянин с огромным крючковатым носом и грустными, многое повидавшими, пронзительно голубыми глазами. Его лицо изборождено густой сеткой глубоких морщин и напоминает  кору могучего дуба. Узловатые руки в буграх вен спокойно лежат на столешнице ладонями вниз. Да и сам он как дуб – большой, кряжистый. От него так и веет настоящей, неподдельной мужской силой.

   Перед ним стоит початая бутылка настоящего армянского коньяка и горка крупного, спелого винограда, лежащего на глубокой тарелке с широкой синей каймой по краю.

   Когда я появился в поле его зрения, он неторопливо, степенно подвинулся, освобождая место и жестом пригласил за стол, предложив разделить с ним его трапезу.

   «Что вы говорите!» - воскликнул я в ответ - «Времени нет, ваша внучка рожает, надо немедленно ехать в роддом!».

   «Послушай, мальчик» - не спеша, веско произнес он, усаживая меня за стол неожиданно сильной и не по стариковски цепкой рукой.

   «Рожать – это женское дело» - сказал он.  «Они» - он показал на встревоженных женщин, словно вороны в бурю, мечущихся по дому – «рожают одна за другой, каждый год». «Это – их, женское дело».  «Наше дело – дело мужчин – пить коньяк, что бы они и дальше могли рожать» - закончил он, протягивая мне хрустальную рюмку, в которой тяжело плескался напиток настоящих мужчин, приятно поблескивая и переливаясь в приглушенном свете горящих ламп…

Лоскуток 5

   Прошлой зимой, проштудировав несколько специализированных журналов, я озаботился покупкой электронной «читалки», или как ее еще по простому называют продвинутые граждане – е-бук.

   Книги нынче дороги, их не укупишь на зарплату фельдшера «скорой помощи», а с помощью е-бука, накачав целую библиотеку из Интернета, можно покрыть любой читательский голод.

   Зашел в магазин электроники, благо их теперь видимо-невидимо, на каждом углу по три штуки, шапку культурно снял, пригладил рукой остатки былой шевелюры и подошел к витринам, поближе к продавцам.

   Все было хорошо и степенно, но тут, не иначе, сам господин черт, больше некому, за язык то за длинный и потянул!

   Решил покрасоваться перед девчонками-продавцами, немного пошутить-покуражиться с ними, блеснуть своими познаниями электронного мира и его жаргона, поставить ударение немного не там, где надо.

   «Девушки, а е-буки у вас есть?» - спросил я громким, зычным  голосом. Что тут началось! Смотрю – та продавщица, что помоложе, глазки голубенькие потупила, губки пухленькие, яркой помадой покрытые, зубками блестящими покусывает, видимо, шутка моя ей понравилась. Та продавщица, что постарше, судя по нестандартным габаритам и грубому командирскому голосу – старшая, вдруг как закричит на меня в ответ – «Мужчина, будете выражаться, я милицию вызову». И грозно так на меня грудью необъятной напирает, пылая пунцовым лицом с двойным подбородком. А тут, как на грех, мимо наряд патрульно-постовой службы проходил и на крики продавщицы в магазин пожаловал.

   Хорошо хоть, ребята знакомые попались, часто с ними на вызова ездил, а то заточили бы, неровен час, в острог, архаровцы. Они это могут…

   Так что, понял я, в нашем городке с техническим прогрессом туго, как и с юмором. А е-буков в том магазине и не было вовсе…



Лоскуток 6

   Фельдшер С-на эмоционально рассказывает о своем вызове в  многодетную семью, живущую за гранью бедности. Старый, деревянный, на глазах разваливающийся дом, холодный, земляной пол, грязь, копоть, разбитые стекла в окнах заткнуты подушками.

   Семеро чумазых детей, мал мала меньше. Все сопливые, шмыгают носами, громко кашляют. Одеты в плохо простиранную одежду не по росту. Печное отопление, холод, сквозняки, неплотно закрывающиеся перекошенные двери.

Большое количество домашних животных – собаки, кошки, мухи, тараканы.

   Вечно пьяный муж с хитрыми, бегающими по сторонам глазами. Рецидивист – все тело в многочисленных синих наколках. Когда успевает строгать детей – непонятно, так как постоянно сидит в колониях за воровство и хулиганство.

   Горбатая, морщинистая бабка, копающаяся в урнах и на свалках. Замордованная мать с опухшим от пьянства лицом.

   Вместе с тем у каждого члена семьи, включая старших детей – неплохой сотовый телефон, который держится напоказ – мол, вот я какой крутой, непомерный гонор  и много претензий ко всем.

   Запомнилась заключительная фраза фельдшера – «Чем хуже генотип, тем легче размножение, одного оплодотворения хватает на две кладки!».

Лоскуток 7

   Приехал на вызов в притон, который расположился в многоэтажном доме. Свет, газ и вода давно отключены за хроническую неуплату. Сквозняк, холод, кромешная тьма. На старых, вонючих, продавленных от времени диванах вповалку лежат храпящие, дурно пахнущие люди, мужчины, женщины, без разбору. Под ногами гремят катающиеся по полу бутылки, громко хрустят пластиковые баклажки, одноразовые стаканчики, рваные газеты, какое то тряпье.

   Включаю фонарик, с помощью самого трезвого обитателя нахожу страждущую. Осматриваю ее, оказываю помощь. Прошу дать стакан воды, что бы больная смогла запить предложенные ей таблетки.

   Воды нет, отвечают мне. Нет ни воды, ни водки, ни пива, сплошная сушь. Что прикажете делать? Наконец, одного осенило. Он сбегал и принес банку варенья. Страдалица, проливая на грудь темные, приятно пахнущие густые капли, жадно запивает проглоченные лекарства.

   Я был поражен. Позже, дома, ради спортивного интереса, попытался повторить ее подвиг. Открыл банку с вареньем, засунул в рот  таблетки – глотал, глотал, давился, давился, так и не смог. Как я ни старался, таблетки оставались в полости рта, упрямо отказываясь проходить дальше.

   «Слабоват!» - наверное, так прокомментировали бы мои действия, если бы  могли их видеть, обитатели притона…

Лоскуток 8

   Бабушки, наши старенькие бабушки, сидящие на скамейках у подъездов, бредущие с палочками по улицам, стоящие в длиннющих очередях на почтах и в магазинах! Милые, сухонькие старушки, иногда вредные, иногда бестолковые, но чаще – кладезь бесценной, теряющейся, забывающейся и уже никогда не восстановимой информации, накопленной за долгую жизнь.

   Кого они только не помнят, кого они только не видели – и царей и красных командиров, кукурузоводов и председателей колхозов, прорабов перестройки и новоявленных «хозяев жизни». Через многое прошли, многое пережили и, судя по всему, еще переживут в смутном и муторном будущем.

   Одна из таких старушек, смотря на меня подслеповатыми, прозрачными, слезящимися голубыми глазами, поведала свой рецепт долгой жизни без болезней и злоключений. Он прост и понятен, как все гениальное в этом безумном мире.

   Бабушка многозначительно подняла палец и сказала – «Внучек, что бы долго жить и не болеть, нужно каждое утро умываться трижды проточной водой и шептать при этом – «как с гуся вода – с меня хвороба», и все, будешь всю жизнь здоровый, красивый и богатый». «Так просто?» - не поверил я. «Так просто» - подтвердила она, кивая седой головой и улыбаясь какой то детской, беззащитной улыбкой.

   А другая бабушка, такая же старенькая и сухонькая, поколебала во мне основы мировоззрения на окружающую жизнь. Она, с поразительной скоростью постукивая вязальными спицами, сказала – «Все после смерти хотят в рай». «Хотят» - отозвался я, занятый своими мыслями. «Все хотят, но не все туда попадают» - загадочно продолжила она. «Ну, да» - рассеянно отозвался я, больше для того, что бы поддержать беседу. «А я точно знаю, как туда попасть» - она подняла на меня свои глаза, и я с немалым удивлением заметил в них какой то непонятный отблеск.

   «А как?» - против воли, заинтересовался я.    «Как, как» - беззлобно передразнила она меня. «А вот как – не согрешишь – не покаешься, не покаешься – Богу не угодишь, Богу не угодишь – в царствие небесное не попадешь».  «А ты знаешь» - продолжила она – «что любому Богу один раскаявшийся грешник дороже десяти праведников?». Я удивленно поднял брови. «То-то и оно, получается, что надо грешить – и каяться, грешить – и каяться, понял меня?» - она строго посмотрела на меня из-под стареньких очков, треснувшая дужка которых была грубо  перехвачена куском синей засаленной изоленты. Затем дружелюбно улыбнулась и добавила – «Греши, пока молодой, после будет совсем не до шашней!». Она вздохнула и снова принялась за прерванное вязание.

Лоскуток 9

   Герой Социалистического Труда упал и сломал себе шейку бедра. Неприятно, особенно для Героя, получить  на старости лет такую травму. Приехал, добросовестно обезболил, аккуратно наложил на пострадавшую конечность знаменитое изобретение незабвенного Михал Михалыча Дитерихса и с шутками, прибаутками, как родного, отвез Героя в приемное отделение. Все чин по чину, как положено по ГОСТу и стандартам.

   Когда уже уходил из приемного, в коридоре меня догнала дочка Героя. «Подождите, пожалуйста, я что то хочу у вас спросить!» - запыхавшись, лепечет она, а сама правую руку в карман джинсов своих сует. «Опа, а вот и благодарность на подходе!» - обрадовался я. «Видать, не зря с дедом столько времени провозился, замечены мои старания, не пропали даром!» - думаю, сам в это время притормозил, стал бочком, что бы ей удобно было деньги, или что там у нее, в карман мой засунуть.

   Смотрю, а она из кармана джинсов телефон сотовый вытаскивает, в куртку перекладывает, видать, мешается сильно, и, в глаза мне умильно заглядывая, спрашивает – «А что у меня вот тут, в животе, в самом низу,  целую неделю болеть может, я прямо испереживалась вся, переволновалась?».

   Вот ведь гля какая! Облом по полной программе! Но не стал в ответ рычать, сдержался, объяснил  нормальным человеческим голосом даме, что я совсем не хирург, не гинеколог, что сквозь куртки видеть не умею и что не по адресу обратилась, и даже посоветовал, куда идти…

   И не надо смеяться, направил к специалисту, а не туда, куда вы подумали…

Лоскуток 10

   Ну вот, дожил, на старости лет, сам того не подозревая, ухитрился пополнить стройные ряды наглых и беспринципных коррупционеров, тех самых, с которыми вроде бы начал беспощадную, но, судя по всему, безуспешную борьбу наш глубокоуважаемый президент.

   Молодой человек лет двадцати. Стоит на учете у психиатра. Простыл, заболело горло и он, не долго думая, залез в рот пальцами и разодрал всю глотку изнутри. Мать забеспокоилась, когда увидела кровь, текущую изо рта своего чада и вызвала «скорую».

   Приехал, посмотрел, отвез к отоларингологу. Распрощался, пошел в машину. Слышу, мать его за мной бежит. Догнала, спрашивает – «Что делать, у меня только тысяча одной бумажкой и сто рублей, сколько доктору дать?». «Сколько хотите, столько и дайте» - отвечаю и иду дальше. Она не отстает, бежит рядом вприпрыжку, задыхается – «Сто рублей если дать, то мало, еще обидится, а если тысячу ему дам, то на базар не с чем будет идти, что там на сто рублей купишь?».

   Пожалел я ее, говорю – «Давайте вашу тысячу, я ее вам разменяю, что бы вам удобно было». Мамаша обрадовалась, головенкой закивала так, что я испугался, как бы она у нее не отвалилась – «Ой, спасибо, выручили!».

   Достали деньги, начали купюрами шуршать, обмениваться. Тут, как на грех, мимо санитарка проходила. Посмотрела она на наши подозрительные манипуляции, да вдруг как закричит дурным голосом – «Ой, гляньте, да поглядите, люди добрые, да что делается то, скорая помощь у больных деньги, великим трудом, потом и кровью заработанные, бессовестно вымогает!».

   Вот ведь попал, как кур в ощип! И ситуация дурацкая, и что делать - не знаю! Не бежать же за дурой – санитаркой объясняться, себе дороже выйдет! А, гори оно все синим пламенем,  деньги мамаше разменял, сел в машину и был таков.  Пусть сами разбираются…

Лоскуток 11

      Долгое время должность главного механика в нашем отделении скорой медицинской помощи занимал Михаил Иванович Остриков. Это был высокий, крупный, статный мужчина с громким голосом и веселым нравом. Он любил шумные компании, пел, плясал и даже, говорят, мог довольно прилично играть на гармошке. Иногда он вспыхивал, словно порох, мог спорить до хрипоты, но быстро отходил, так как в душе был добрым и мягким человеком.

   Друзья и знакомые за глаза прозвали его «Курносым» за большой нос. Когда Михаил Иванович подносил к губам рюмку, то ему приходилось далеко назад закидывать свою голову, дабы нос не мог помешать происходящему процессу. В такие минуты он становился похожим на коня, который в жаркий летний день пытается головой отогнать мешающих ему оводов.

   Как главному механику, ему не было цены. Имея разветвленные деревенские корни, по-крестьянски рассудительный и сметливый, он знал всех председателей колхозов, всех начальников МТС. Обладая такими связями, он мог вывернуться из любой затруднительной ситуации с запасными частями и ремонтом для машин скорой помощи.

   Никогда и никого не боялся, начальнику любого ранга мог в глаза сказать то, что он о нем думает, всей душой болел за порученное ему дело.

   Особенно прославила Михаила Ивановича речь, произнесенная им на пятиминутке у главного врача нашей ЦРБ. Когда разговор дошел до нужд скорой помощи, то главного механика спросили, что он может сказать по состоянию автотранспорта скорой. Михаил Иванович досадливо крякнул, встал со стула, выпрямился во весь свой немаленький рост, яростно поскреб здоровенной ручищей короткий ежик на голове и громко, с явно звучащей в  голосе обидой произнес – «Как нужно машину послать в Орел, так сразу скорая, если еще куда – опять скорая, а как запчасти или новую резину дать на скорую – так  х.й  тю–тю, вашу мать!!!».

   К сожалению, вот уже несколько лет Михаила Ивановича Острикова нет с нами, но до сих пор коллектив нашей скорой помощи помнит его и вспоминает добрым словом.

   Вечная ему память!

Лоскуток 12

   Подавляющее большинство работающих на скорой храпят во сне. Некоторые даже стонут, разговаривают и кричат. Но на общем фоне резко выделяется храп доктора В-юк. Да, это что то!

   Рычащий храп, глубокое апное, душераздирающие обертоны, и все это  - в любом положении, на боку, на спине, даже на животе!

   Как признался мне один из докторов – «Когда дежурю с В-юком, то каждую ночь не сплю, а с ужасом жду, когда же Сашка наконец умрет от остановки дыхания, а он все храпит и храпит, а я все не сплю и не сплю…

   Однажды, смеха ради, записали его храп на диктофон и дали прослушать. Доктор В-юк с интересом послушал запись ужасающего концерта и невозмутимо, с безмятежной улыбкой сказал окружающим – «Это я совсем немного подвсхрапнул, бывает и хуже!».

   Слушатели были в шоке!

Лоскуток 13

   В помещение отделения скорой помощи забегает молодой здоровенный пьяный мужик с окровавленной головой.

   «Что случилось?» - спрашивают его наши девочки – фельдшера.

   «Да вот, жена, паскуда, скалкой по голове ударила» - скорчив жалобную рожу, начинает рассказывать он.

   «Наверное, за дело?» - с ехидцей в голосе интересуются медработники.

   «Конечно, задела, еще как задела, небось, все мозги из головы повытекли вместе с кровью на хрен!» - отвечает тот, зажимая ладонью рану.

   Девчонки переглянулись, весело засмеялись и начали обрабатывать голову бестолковому пациенту.

Лоскуток 14

   Звонок в отделение скорой помощи. В трубке раздается взволнованный женский голос – «У нас разбился термометр и ртуть разлилась по всей комнате, приезжайте немедленно, соберите ее, а то мы волнуемся за свое здоровье». «Вы знаете, скорая помощь этим не занимается» - отвечает ей диспетчер. «Как это не занимается?» - от негодования невидимого абонента кажется, что телефонная трубка начинает немного вибрировать – «Мы в МЧС звонили, они нам сказали, что вы должны этим заниматься!».

   «А сами ртуть убрать не можете?» - вежливо интересуется у дамы диспетчер, озадаченно приподняв левую бровь. «Вы что, хотите, что бы мы за нее руками брались?» - отдает металлом голос в раскалившейся до красна трубке.  «Мы же отравился и умрем, вы этого хотите?!» - голос абонентки срывается на визг. «Приезжайте немедленно, а то сильно пожалеете!» - к женскому голосу присоединяется мужской.

   Диспетчер дает по телефону подробную инструкцию, как можно убрать разлитую ртуть с помощью двух кусков бумаги, дабы не загрязнить руки уважаемых звонящих.

   «А мы не умрем?» - следует очередной вопрос. «Не умрете» - заверяет их диспетчер и сообщает слушателям на том конце провода краткие сведения о свойствах ртути, почерпнутые из школьного курса химии и еще не до конца забытые в круговерти прошедших лет. В конце импровизированной лекции с небольшим сарказмом спрашивает, обращаясь к безмолвствующей трубке – «Вы что, в школе уроки химии прогуливали?».

   «А вы нам не указывайте!» - внезапно взрывается трубка яростным возмущенным многоголосием – «У нас на двоих – четыре высших образования, не то, что у вас, недоучки недоделанные!».

   «Пи – пи – пи…» - донеслись до ушей диспетчера далекие гудки отбоя.



Лоскуток 15

   «…Здравствуйте, я хотел бы опросить того доктора, который выезжал на ножевое ранение» - громогласно сообщил нам невысокий милиционер в огромной фуражке и большой черной папкой под мышкой.

   «Никиперовича позовите!» - закричала диспетчер в пространство отделения. «Ежи-Ян Вацлавович, к вам из милиции!» - сообщили доктору присутствующие. Навстречу нежданному посетителю в погонах не спеша вышел крупный, лысый, пожилой доктор, с интересом глядя на милиционера голубыми глазами, нисколько не утратившими за прожитые годы юношескую живость и любознательность.

   «Здравствуйте, доктор, я вас должен опросить по поводу ножевого ранения» - обратился к Никиперовичу милиционер. «Хорошо» - покладисто согласился тот.

   «Какие у  вас ФИО?» - спросил работник органов.  «Что, что, извините?» - не поняв, переспросил доктор, растерянно захлопав глазами. «Ну, ваши фамилия, имя и отчество» - снисходительно пояснил милиционер. «Записывайте» - распорядился доктор и начал диктовать – «Ежи-Ян Вацлавович Никиперович».

   «Подождите, подождите» - всполошился милиционер - «Вы мне, пожалуйста, продиктуйте не спеша, по буквам, а то непонятно». «Хорошо, хорошо, пишите» - закивал головой доктор в знак согласия и начал диктовать, словно учитель первого класса на уроке нерадивым ученикам -   «Е-жи дефис Я-н Ва-ц-ла-во-ви-ч Ни-ки-пе-ро-ви-ч».

   Я, сильно заинтересовавшись происходящим, заглянул через милицейское плечо в протокол, благо был на голову выше представителя закона. Милиционер, высунув от напряжения язык и смешно наморщив лоб, старательно выводил шариковой ручкой в протоколе непривычное для русского уха имя доктора – «Ежи Дефис Ян Вацлавович…».

Лоскуток 15

   Обслужили больную, собираем кардиограф, убираем фонендоскоп, аппарат для измерения артериального давления, истраченные шприцы и ампулы, закрываем чемоданы, раскланиваемся. Дочь больной провожает нас, кланяется чуть ли не в пояс, благодарит – «Спасибо вам, спасители вы наши, спасибо». Внезапно в дверях останавливается и говорит, смущенно теребя пальцами воротник оранжевой кофточки – «Я вам так благодарна, так благодарна, прямо слов нет, я бы вам деньги дала, много денег за вашу тяжелую работу, так ведь вы все равно их не возьмете, все равно же откажетесь, правда?».

Лоскуток 16

   Со времен царя Гороха в слободе Беломестной существовал узкий проход между домами к реке Сосне по которому  в старо памятные времена древние ногайцы спускались на речной берег, что бы набрать воды или пострелять из лука в зазевавшихся русских поселенцев. Все жители слободы испокон веку пользовались этим проходом, но однажды один из местных жителей самовольно перегородил его, мотивируя свои действия тем, что молодежь, которая ходит по проходу на речку, бросает на его огород пустые пивные бутылки и всякий другой мусор.

   Теперь, что бы попасть на реку, жителям Беломестного приходилось делать крюк длиной в три километра. Местные жители, натершие на своих ступнях большие мозоли и до глубины души возмущенные таким наглым самоуправством, позвонили куда надо, состоялся суд, который постановил убрать препятствие и восстановить проход на старом месте.

   Хозяин наотрез отказался убрать лист штамповки, нагло перегораживающий проход. Вскоре к нему приехали судебные исполнители, которые деловито приступили к выполнению возложенной на них миссии по восстановлению свободного прохода населения к реке.

   Хозяин дома набросился на них с косой, когда косу у него отняли, стараясь не сильно зашибить строптивца, схватился за топор, спустил на служивых людей собаку, начал громко кричать, стараясь привлечь к происходящему внимание соседей и уличных зевак. «Что же это делается, люди добрые» - далеко разносился по улице Курской его зычный, совсем не старый голос – «Ветерана восьми войн в собственном дворе белым днем при всем честном народе убивают!».

   Честной народ, столпившийся у забора, за которым разворачивалась, как ее позже окрестили местные зубоскалы – «битва за задний проход», стоял, привлеченный громкими криками, переминался с ноги на ногу, грыз семечки, весело переговариваясь между собой и комментируя ход ожесточенного сражения. Затем из толпы зевак послышались крики одобрения – «Давай, ребята, не робей, давай, ребята, веселей, по горбу его, по почкам, старого хрыча, по лысине, заходи слева, атакуй справа, ура, за Родину, за Сталина!».

   Вскоре препятствие, к всеобщему удовлетворению, было ликвидировано.

Обиженный хозяин вызвал скорую помощь, пытаясь доказать, что сильно пострадал во время штурма. «Вы только посмотрите, все рученьки мне повыдергивали, все ноженьки попереломали, антихристы!» - жаловался он приехавшему к нему доктору. «Вот доктор, посмотрите, что они сделали с ветераном восьми войн» - чуть не плача, причитывал хозяин, тыча рукой в лицо доктору. «Это каких таких восьми войн?» - удивленно поднял брови доктор. «Неважно, родина помнит, родина знает» - пробормотал невнятно хозяин и больше не возвращался к этому вопросу.

   Хозяин картинно приложил руки к груди и, громко вздохнув, спросил – «Доктор, скажите, разве в нормальной стране со мной могло такое произойти, а?». Доктор, донельзя утомленный разглагольствованиями беспокойного пациента, хмуро посмотрел на него и ответил – «Нет, конечно, в любой нормальной стране вас просто пристрелили бы полицейские за сопротивление исполнению решению суда».

   Ух, как обиделся на скорую помощь хозяин дома! Так обиделся, что не успело утром солнце осветить крыши слободских домов, он, напрочь позабыв о выдернутых и поломанных накануне конечностях, рысцой побежал в администрацию больницы с жалобой на «черствость, жестокость и бездушие» работников скорой помощи.

   Недавно проезжал на скорой по улице Курской и, к немалому своему удивлению увидел, что проход снова закрыт листом той же самой штамповки...

Лоскуток 17

   Не везет приезжим знаменитостям в нашем городе, катастрофически не везет, как будто аура какая то темная над городом повисла, подмяв его под себя беспощадно, или что то в атмосфере, напрочь отравленной химическим заводом, завелось особенное.

   Да и знаменитости, если честно, не очень-то жалуют наши края, видимо, сердцем чуют, что тут у нас нечисто.

   Не верите? Ну, смотрите сами…

   Ансамбль «Песняры» приезжал к нам с концертом. Как только автобус остановился у районного Дома Культуры, двери, зашипев, открылись, музыканты стали выходить наружу, и тут один из них, украшенный длинными черными усами, неожиданно вскрикнул и упал,  подвернув правую ногу. Чего с ним только не делали - и хирурги его смотрели, и травматологи, и несколько раз делали рентгеновские снимки пострадавшей конечности и даже, вконец отчаявшись, отвозили к известной на всю округу костоправке-целительнице,  ничего не помогло, так и прохромал весь концерт, бедолага, переваливаясь по сцене, как большой усатый медведь.

   Известная певица Азиза приезжала, дала замечательный концерт на городском стадионе. После концерта отцы города, до глубины души потрясенные загадочной восточной красотой и дьявольским темпераментом артистки, расщедрились и дали ей целую машину скорой помощи, дабы она  отвезла уставшую артистку в гостиницу.

   Азиза, молодец, особо не кочевряжилась, лимузинов – мерседесов себе не требовала, скорая – так скорая, села вперед, рядом с водителем и поехали они потихоньку к выходу со стадиона.

   Тут, как на грех, какой то лихач, словно ветер, летел по улице на своей таратайке. Пришлось водителю скорой, дабы избежать аварии. резко по тормозам ударить. Автомобиль неожиданно остановился и не ожидавшая такого подвоха уставшая после концерта Азиза со всего размаху впечаталась своим прекрасным восточным лицом в ветровое стекло скорой.

   Слава Богу, все обошлось, женщины востока – крепкие женщины. Ошалело помотав из стороны в сторону гудящей после удара головой, Азиза обворожительно улыбнулась водителю и снова откинулась на сидение.

   Во как! Все еще не верите? Хорошо…

   Летом прошлого года на День города известная певица Наталия Гулькина пела на сцене, установленной на центральной площади нашего городка. Все шло отлично, гремела музыка, лился яркий свет, лихо отплясывала подтанцовка и в самом центре этого разноцветного калейдоскопа блистала несравненная Наталия. Даже проливной дождь и сильная гроза не сумели помешать празднику.

   Неожиданно, в самый разгар представления, крыша, натянутая на сценой, не выдержала массы скопившейся на ней дождевой воды и с ужасным грохотом рухнула на Гулькину. Зрители, столпившиеся перед сценой, в ужасе замерли - неужели звезда эстрады так нелепо погибла? Срочно начали доставать фотоаппараты и телефоны, стремясь заснять сенсацию районного масштаба.

   К счастью, Наталия осталась жива. Как она потом призналась, ее слегка ударило вскользь по голове и спине. К сожалению, петь дальше она уже не смогла и, не долго думая, покинула наш город, видимо, боясь, как бы с ней не приключилось еще какого нибудь несчастья.

   Ну, а о таких то мелочах, как насморк, бронхит, воспаление легких или падении в пьяном виде с трибуны во время выступления я и рассказывать не буду – такое случается постоянно, с пугающей регулярностью.

   Вот так то. Ну что, поверили…  

   Нет? Что ж, тогда приезжайте, если не боитесь, сами убедитесь в моей правоте…  

   Жду…

Комментарии


Комментировать
Чтобы оставлять комментарии, необходимо войти или зарегистрироваться